Забава
Дневник королевы Эммы
Благодарю Рену за предоставленные сюжетные идеи
Королева была молода. Ей не исполнилось и двадцати трех лет, когда оборвалась ее жизнь. Представленный Вашему вниманию последний дневник Ее Величества королевы Эммы, в котором освящены будни королевской семьи, публикуется с милостивого разрешения ныне здравствующего монарха – Его Величества короля Абидонии Патрика Первого.
О любви и нежности – словами королевы
5 января.
Не успела я взяться за дневник, как мой мальчик оставил свои игрушки и подошел ко мне. Несколько минут он наблюдал молча, как я переставляю чернильницы, выбираю себе перо, а потом, когда я улыбнулась ему на его застенчивый и в то же время пристальный взгляд, спросил:
- Мама, скажите, как вы пишете?
Нам приходится соблюдать все строгие правила придворного этикета, в том числе – обращаться друг к другу на «вы». Что и говорить - наша семья должна быть идеальной! Я благодарю бога за то, что покойный отец Анри, король Анри Первый, дал право королевским отпрыскам называть родителей мамой и папой, а ведь до этого было – «Ваше Величество» - и не иначе. Совсем как чужие!
Я подозвала сына к себе, усадила на колени, пригладила его золотые локоны, мимолетом подумала о том, что когда-нибудь потомки будут путать портреты моего супруга и сына – Патрик уже сейчас удивительно похож на отца. Конечно, их будут путать, особенно, если белокурость Патрика потемнеет, как у Его Величества.
Ребенок любопытно дотронулся ручкой до моего пера.
- Мама, научиться писать сложно?
- Нет, сокровище мое! Если мы будем стараться, то быстро одолеем грамоту. Хотите, я схожу за учебником?
- Мамочка, пожалуйста, - умоляюще прошептал он – Не уходите. Ведь мы можем учиться и так…
Патрик совсем недавно оправился от тяжелой болезни, поэтому он находился со мною, и я, конечно, выполнила его просьбу. Достав лист бумаги, я нарисовала на нем огромную букву А. Мой мальчик внимательно наблюдал за каждым моим движением.
- Это буква А. Повторите, пожалуйста.
- А! – с удовольствием повторил он. – А! А!
- Какие слова вы знаете на букву А?- спросила я, даже не удосужившись сама назвать несколько.
На секунду Патрик задумался.
- Альфа! – выпалил он кличку моей любимой борзой.
- Правильно, - ободряюще улыбнулась я.- Еще?
- Его Величество король Абидонии Анри Второй! Абидония! Анри!
- Умничка!
Он улыбнулся и сказал:
- А еще Альбина!
Сейчас Патрик выводит на большом листе гербовой бумаги большие и маленькие буквы А, они получаются неровными, их уже несколько десятков, но Его Высочество не смущается, он пишет еще и еще. Я успела написать все это, а мой мальчик, кажется, неутомим. Вот он недовольно зачеркнул совсем неудачную букву, посмотрел в мой дневник и невольно вздохнул, видя, как быстро ложатся на бумагу мои слова.
Он стоит на коленях в кресле, чтобы удобнее было писать, вокруг все нещадно залито чернилами. Темное пятно расползается по столу, и Патрик аккуратно и почти незаметно для меня промакивает его рукавом своей рубашки. Впрочем, на рубашке уже стоит несколько клякс. Чернила размазаны также по левой щеке Его Высочества, а на его руки я даже не смотрю. Надо дать распоряжение горничным приготовит пафлагонское парфюмерное мыло, чтобы избавить Патрика от чернильной синевы под ногтями и на пальцах.
6 января.
Анри остался доволен. Патрик продемонстрировал отцу свое учение, и Анри похвалил его. Однако произошел небольшой инцидент. При входе в тронный зал я столкнулась с плачущей горничной.
- Что случилось, Нанетта? – спросила я.
Но она ничего не говорила, только вытирала слезы и всхлипывала. Причина ее расстройства обнаружилась незамедлительно: на спинке трона, во всю ее высоту, красовалась уже уверенная и очень знакомая мне буква А.
- Прошу вас успокоиться, Нанетта, - сказала я, вытирая ее слезы своим платком. – Это всего лишь Его Высочество учится писать буквы.
- Но что скажет Его Величество? - пролепетала она, цепляясь мне за руки.
- Его Величество скажет, что плакать с утра – верный признак дурного расположения духа на весь день! И разве он будет неправ?
Между тем, виновник переполоха выглянул из-за трона, где он прятался до сих пор.
- Надеюсь, - сказала я, - Ваше Высочество, вы осознали свой проступок?
- Нанетта… - виновато пробормотал сын.
Я вышла из зала, чтобы он смог попросить прощения у нее наедине.
8 января.
Вчера весь день меняли обивку трона. Сегодня буквы А появились в самых неожиданных местах: на паркете, в кухне, на конюшне, хотя на конюшню Патрику временно ходить запрещено, потому что врачи опасаются за состояние его здоровья, и мой мальчик пока не выходит из дворца. Руки Его Высочества не отмывает даже пафлагонское мыло, а все придворные вооружились словарями, потому что Патрик может подойти к каждому и сказать:
- Будьте добры! Мне нужно слово на букву А.
Думаю, надо учить алфавит дальше!
Днем сын подошел ко мне, убежав от няни.
- Мама, скажите, можно мне подарить стихотворение кузине Альбине?
- Конечно, можно! – ответила я. – Какое стихотворение вы подарите ей?
Патрик немного смущенно улыбнулся, но стал декламировать с нескрываемым удовольствием:
- А у нас Альбина есть,
Лучше мамы кашу ест,
Лучше папы ест сосиски
И салаты из редиски!
Хочет вырасти скорее,
С каждой ложкою взрослеет!
- Боже! Откуда? – невольно вырвалось у меня.
- Я сам придумал, - доверительно сообщил сын. – Но я побегу, а то Элен будет волноваться.
Элен – хорошая няня, она знает, когда ребенку можно что – то разрешить, а когда – нет. Я рада, что она работает у нас.
9 января.
К обеду приехали Флора и Альбина.
- Вы не представляете, моя августейшая сестра! – начала жаловаться Флора. – Я почти не вижу Теодора! Смотры, учения! Не жизнь, а каторга!
- Ничего не поделаешь, - возразила я, беря на руки глазастую племянницу. – Посмотрите на это с другой стороны. Смотры. Учения. Но вы можете себя чувствовать вечными молодоженами!
Флора не разделила моего оптимизма. Ее немного развеял Патрик, прочитав свое стихотворение об Альбине. Конечно, не бог весть что, но для возраста моего мальчика очень недурно! И небольшие перегибы насчет сосисок и салатов тоже легко поправимы – Альбина растет не по дням, а по часам. В последний раз я ее видела месяц назад, и она была просто куклой в кружевном чепчике, а сейчас – почти настоящая барышня, и уже немного кокетливая!
- Чудо! – сказала Флора о стихах. – Может, вы и про свою маму что-то сочинили, Ваше Высочество?
Патрик почти без перехода, словно ждал этих слов, начал читать:
- Зима не уходит упрямо,
И все мы ждем весны.
Но рассмеется мама,
И расцветут цветы!
Стоит ли говорить, что я едва не расплакалась после такого посвящения!
Пишу эти строки перед сном и все время вспоминаю слова Флоры. Боже мой, она может говорить о своих проблемах, а я могу излить душу только листу бумаги. Безумно скучаю по Анри! Он может на сутки запираться в рабочем кабинете, мотаться по министерствам и судам. У него не времени даже на себя! Он ужасно осунулся… Работа изматывает его, государственные дела для него выше всего остального! Я вижу его, как правило, только за завтраком. У нас, как во всякой аристократической семье, раздельные спальни.
- Я храплю по ночам, - сказал мне Анри, распоряжаясь подготовить ему спальню рядом с кабинетом. – Я храплю, как бегемот.
Мог бы и не придумывать. Я прекрасно знаю, что он спит бесшумно, но ложится спать не раньше двух часов ночи, а встает в шесть утра! И отдельная спальня была придумана, чтобы не тревожить меня. Днем я пишу ему короткие письма, а он присылает с дворецким свою подпись, как знак того, что письмо прочитано. Я понимаю, что времени у него нет… Слава богу, что у меня есть наш сын!
10 января.
Из университета на зимние каникулы приехала Оттилия. Решено было собрать семейный ужин. Какое счастье! Я снова увижу Анри сегодня!
Оттилия держит себя очень отчужденно и замкнуто. Общается неохотно, отвечает односложно, больше – латинскими цитатами. Она с детства любила, чтобы все окружающие считали ее центром мироздания. Университет ее не изменил.
Продолжаю запись ночью. Расстроена.
Оттилия сказала мне:
- Вы смотрите на своего супруга голодными глазами. Это слишком заметно. Думаю, Вашему Величеству стоит вести себя немного скромнее!
Я не нашлась, чем возразить. Наверно, она права, ведь мы с Анри тоже из разряда вечных молодоженов…
Патрик сегодня весь день капризничает, не понимаю, почему. Элен просто выбилась из сил с ним. Я пришла почитать ему на ночь сказки, но он сказал:
- Не надо, мама. Просто побудьте со мною.
Взял меня за руку и держал так, пока не уснул.
Я тревожусь за него. Надо поговорить с Анри и выбраться на прогулку. Тем более, врачи разрешили Патрику выходить на свежий воздух. Как было бы хорошо для всех нас!
12 января.
Сегодня утром в мой крохотный кабинет постучался один из наших придворных живописцев, Бертран.
- Доброе утро, Ваше Величество, - сказал он, замявшись на пороге.
- Доброе утро, Бертран, - улыбнулась ему я в ответ. – Проходите, пожалуйста. Присаживайтесь. Что у вас в руках?
Он сделал несколько шагов вперед, замер посреди кабинета и растерянно произнес:
- Я попрощаться зашел, ваше Величество. Уезжаю.
- В самом деле? – огорченно спросила я.
- Ваше Величество, в Каледонии открылась академия живописи. Хотелось бы попытать счастья там! Ведь я самоучка… образования хочется, - начал оправдываться он.
Я вышла из-за стола.
- Конечно, Бертран, конечно. Мы уважаем ваш выбор. Но знайте, что в Абидонии вас всегда ждут! Мы будем рады вам всегда!
Он опустил голову.
- Благодарю вас, Ваше Величество
- Это мы вас благодарим! Столько сил!.. Столько замечательных портретов! Есть у вас хоть несколько минут перед дорогой? – спросила я.
- О, да, Ваше Величество! Почтовая карета уходит в полдень, а мои вещи уже собраны!
- Вот и чудно!
Я распорядилась насчет чая и велела приготовить Бертрану съестных припасов в дорогу, зная, что он неженат, и позаботиться о такой мелочи, как еда, для него некому.
Мы пили чай и вспоминали, как во дворец явился худенький мальчишка лет семнадцати и потребовал – да, да, именно потребовал! - место живописца, предъявив одну их своих работ. Анри удовлетворил его требование. Бертран тут же сел за работу. Первым был написан мой портрет в полный рост с Альфой у ног. Первый портрет потребовал от Бертрана терпения и жертв, ведь я не могла долго сидеть без движения, а Альфа постоянно разливала в своем собачьем восторге приготовленные краски и даже однажды погрызла лучшую кисть.
- Кстати, Ваше Величество, - сказал Бертран, - я бы хотел подарить вам кое-что, - и он протянул мне тот самый сверток, который изначально привлек мое внимание.
Оказалось, Бертран приготовил подарить мне эскиз, из-за которого его приняли на работу во дворец! Сколько мыслей пронеслось в тот миг в моей голове, сколько чувств легло на сердце! День свадьбы… На эскизе портрета я кажусь выше Анри, потому что Бертран рисовал нас, стоя в толпе и будучи с моей стороны. Анри кажется здесь строгим, а я – очень бледной. И до рождения Патрика еще полтора года! Бумага пожелтела… А на свежем клейме – подпись Бертрана. Эскизу не суждено было стать парадным портретом, зато с него сделали небольшую гравюру. Изумительный подарок!
(с) Забава, 2004.
НЕ ПОКИДАЙ... 