Режиссер, на фильмах которого выросло не одно поколение детей («Приключения Буратино», «Про Красную Шапочку», «Проданный смех», «Пеппи ДлинныйЧулок», «Питер Пэн»), ждал этого момента несколько лет. «Если бы не 200-летие Андерсена, ему вообще бы не дали снять этот фильм», – заявила нашему корреспонденту Лия Ахеджакова, представшая в образе Мыши.
Денег ждали 4 года
Мы сидели в гримерной «Мосфильма», когда из Леонида Мозгового делали Крота.
– Хорошо, что раньше не приехали, этот грим пять часов наносится, – ошарашил с порога Леонид Нечаев.
– Вообще, странно: Мозговой играл Ленина, Гитлера, Чехова. А тут – Крот…
– Я встретил Леонида Павловича на фестивале в Минске и сразу влюбился в него, – шутит режиссер. – Пригласил его к нам в гости. Как только он допел романс, спросил, не хотел бы он сыграть Крота.
– Я сказал: «Как не хочу? Очень даже хочу», – встревает Мозговой.
Но гримеры зашикали на актера, чтобы тот не раскрывал рот и не портил наводимую ими красоту.
Нечаев был готов приступить к работе еще 4 года назад.
– А сценарист Инна Веткина написала сценарий «Дюймовочки» вообще 18 лет назад! – говорит режиссер. – К 200-летию Андерсена наконец нам выделили деньги.
Вот бы еще Дюймовочка не капризничала…
Нечаевская «Дюймовочка» – вольная интерпретация Андерсена. К примеру, тут нет ласточки. Зато есть цветок, из которого и рождается девочка. Ее сыграет 7-летняя Таня Василишина, дочь Ольги Кабо. Сама Кабо исполнит роль женщины, которая, увидев малышку, первой называет ее Дюймовочкой. Ну а потом – все по книге: Дюймовочку крадет Жаба, которую режиссер увидел… в Светлане Крючковой.
– На кинофестивале в Анапе я увидел ее сидящей за столиком с сыном: ну абсолютно одинаковые рожицы! – упивался Нечаев. – Подошел к ним и выдал: «Жаба и жабик…» Света опешила: «Я жаба?» «Конечно», – парировал я и объяснил, что думал предложить им роли в кино. Показал ей сценарий, и она согласилась: «Да, я жаба». Правда, когда начали снимать «Дюймовочку», сын Крючковой уже вырос и на роль жабика не подошел… А Жаба у нас умная и постоянно обучает своего ребенка, считает, что он гений, и по ночам поет ему:
Звали папу твоего ква-ква-квазимодо,
Он в оркестре выступал для лесного сброда.
Ну а ты у нас звезда, ты у нас Карузо.
Спи, мой мальчик, ква-ква-ква, желтенькое пузо.
Хотя Дюймовочке, по выражению режиссера, «в принципе нечего играть», проблем с юной актрисой хватает. На съемочной площадке ее всегда кто-то сопровождает – мама, бабушка.
– Лучше бы их не было, она чувствует, что они всегда ее поддержат, и позволяет себе капризничать, – вздыхает режиссер. – С бабушкой она, правда, лучше себя ведет, проще. А вот с мамой… Однажды был курьезный случай: Таня должна была посмотреть вверх очень нежным и чувственным взглядом, а у нее не получалось. Я говорю: «Представь, что там необыкновенной красоты цветок». «Что там твоя мама», – добавила Лия. И тут Кабо вставляет: «И ты больше маму не увидишь». У Тани тут же слезы градом, истерика. Она обвивает маму руками, и мы полчаса ее отрываем, а потом снова настраиваемся на съемки.
Привет от Буратино
Весь фильм делается в декорациях «Мосфильма» – только поле одуванчиков снимали на улице.
– Остальное – компьютерная графика, – объясняет художник-постановщик Константин Загорский («Остров сокровищ», «Русалочка», «Аленький цветочек»). – Ее здесь много. Королевства Жу-Жу, например, не существует. Есть один ствол, а остальные деревья ненастоящие.
В апартаментах Крота обнаруживаю огромный ключ, очень похожий на тот, что держал в руке Буратино, но больше размером.
– Все правильно, – подтверждает Леонид Нечаев. – Я взял тот ключ и попросил увеличить в несколько раз. Это своеобразный привет Дюймовочке от Буратино.
А вот насчет деревьев художник был прав: роль ствола, который плотно обнимает Лия Ахеджакова, пока исполняет рыженькая Юля.
Ахеджакова, посмеиваясь, просит: «Давайте побыстрее закончим, а то я так долго обнимаю ее, что она у меня лесбиянкой стать может».
Что Ахеджакова – Мышь, было понятно всем и сразу, однако согласия актрисы требовалось еще добиться.
– Началось все с того, что режиссер посмотрел спектакль «Селестина», где я играю колдунью, – вспоминает Лия Меджидовна. – Моя работа ему понравилась, и этим он меня купил.
– При советской власти я снимал почти каждый год по детскому фильму, – добавляет режиссер. – За 17 лет я отснял 13 картин, а в постсоветские 15 лет – только две. Почувствуйте разницу! А про крутых боевики я снимать не могу...
|
НЕ ПОКИДАЙ... 
